Зачем читать новый роман Селесты Инг «Пропавшие наши сердца»
Книга автора двух мировых бестселлеров «И повсюду тлеют пожары» и «Всё, чего я не сказала»
В июне в издательстве «Фантом Пресс» вышел новый, третий по счёту, роман американской писательницы китайского происхождения Селесты Инг. В главных ролях, как и в двух предыдущих книгах, матери и дети. Правда на этот раз Инг помещает их в сложный исторический контекст. Какой мир Селеста Инг создала для своего нового романа и почему читателям точно не захочется там оказаться – рассказывает книжная обозревательница Мария Бурова.
Новый роман – отлично, а что за жанр?
Люди, читавшие два предыдущих романа Селесты Инг и/или смотревшие сериал по её книге «И повсюду тлеют пожары» знают, что писательница мастерски вытаскивает скелетов из шкафов. Отдельно взятые представители типичных американских семьей иллюстрируют в её произведениях расхожие человеческие грехи – лицемерие и расизм.
Делам семейным посвящена и эта новинка, вот только дело происходит в недалеком будущем. «Пропавшие наши сердца» – первая в писательской биографии Селесты Инг антиутопия. Америка переживает небывалый кризис – тотальная безработица и массовые беспорядки захватили страну. Правительство принимает решение сплотить нацию перед лицом общего врага – осталось только его найти.
И кто же им в итоге стал?
Главным источником экономических неудач США был признан Китай. В глубинные объяснения этой теории заговора никто не вдавался, тем более что дела после принятия ПАКТа – закона о Поддержке Американской Культуры и Традиций – и правда начали налаживаться. При принятии ПАКТа правительство убеждало граждан, что наказаны будут только ярые противники Америки – на всех подряд азиатов карательные санкции распространяться не будут. Но как и в любом тоталитарном государстве – слова с делом разошлись.
Что же пошло не так?
Бытовой расизм вышел на новый уровень – оскорбить, ударить или даже убить человека с азиатской внешностью теперь может каждый. Причина для агрессии находится легко – не так посмотрел, не так ответил, просто прошёл мимо. Полиция бездействует: в стране есть дела поважнее.
Государственная репрессивная машина избрала свой способ давления на потенциальных врагов, которыми чаще всего оказывались все, кто был не согласен мириться с новым порядком: у неугодных и протестующих стали отбирать детей и передавать их в более благонадежные семьи. В надежде, что их сыновей и дочерей вернут за хорошее поведение, на высказывания и протесты после этого никто не решался. С молчаливого согласия общества дети продолжали исчезать.
И кто же в этом романе главный герой?
Первым делом читатели знакомятся с Чижом – 12-летним школьником, который родился в семье поэтессы Маргарет Мяо и лингвиста Итана Гарднера. Его мать не живет с ними – она ушла из дома в неизвестном направлении, когда мальчику было девять. Отец просит его забыть о матери, а одноклассники называют её предательницей. Дело проясняется, когда Чиж узнает, что строчка из стихотворения Маргарет – «Верните пропавшие наши сердца» – стала лозунгом сопротивления. Жертва обстоятельств или предводительница восстания – мальчику предстоит выяснить, кем на самом деле была его мать. Для этого ему придётся соврать отцу и сбежать из дома.
Что сподвигло писательницу на такой текст?
В конце книги Селеста Инг поясняет, что при работе над романом на неё повлияли многие реальные события прошлого и настоящего. Изъятие детей для политического контроля – не новая для истории человечества практика: это и разделённые семьи рабов, и государственные интернаты для индейских детей, и разлучение мигрантов с детьми на южной границе США.
А есть ли в этом романе надежда на лучшее?
Надежда на лучшее – такая же неотъемлемая часть антиутопии, как подпольное сопротивление и борьба правительства с инакомыслием. И здесь у героев будет возможность изменить если и не ход истории, то хотя бы свою собственную судьбу. В каждом своём романе Селеста Инг виртуозно сплетает личное и политическое в надежде, что мир изменится к лучшему, а дети перестанут быть пешками в жестокой взрослой игре. Хочется верить, что это возможно.
